Мурз (Андрей Морозов) редкий поддерживающий войну в Украине персонаж с российской стороны, который вызывает у меня искреннее уважение. Я вышел на него через Доклад КЦПН за его авторством, который прочел “от корочки до корочки”.
С тех пор я следил за ЖЖ Мурза, а после того, как Роскомнадзор заблокировал его пост1, особенно дискредитирующий ВС РФ, за его Телеграм-каналом.
1 текст этого поста доступен в Телеграме, но из-за ограничений последнего разбит на несколько частей: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10,
Вчера Мурза наконец довели люди намного менее достойные, и в его описании своего решения прекратить заниматься гуманитаркой и отправиться на передовую я разглядел частичку самого себя. Поэтому сохраняю в своем блоге его посты на эту тему:
Дорогие подписчики!
С сегодняшнего утра я заканчиваю заниматься “гуманитаркой” и больше не могу принимать на себя какие-либо обязательства - принимать пожертвования лично, что-то закупать для каких-то воинских частей, договариваться о логистике грузов и так далее. Что уже закуплено или было взято у Володи Грубника - будет роздано адресатам.
Пытаться уговаривать меня отказаться от этого решения не имеет смысла. Оно в этот раз окончательное и пересмотру не подлежит.
Причина этого достаточно проста и напрямую связана с партией радиосвязи, переданной в 4-ю омсбр, отчёт о которой передаче я сегодня выложил.
Дело в том, что передача этой партии радиосвязи в бригаду закончилась тем, что мне, со стороны офицеров моего батальона, батальона “Призрак”, входящего сейчас в 4-ю бригаду, в том числе со стороны комбата, выкатили претензию - что я забываю про интересы батальона и хочу выслужиться перед командованием бригады.
Никто не подошёл ко мне и не спросил “А почему все эти деньги КЦПН потратил именно так?” (А на этом видео - не один, не два миллиона и даже не пять, кстати.) И я бы ответил, что ко мне пришёл человек и предложил - “Давайте мы вам дадим денег, чтобы вы сделали связь какому-то крупному подразделению как надо. Одному в ДНР и одному в ЛНР. Вот в ЛНР вы сделайте хорошую связь целой бригаде, мы вам верим, что деньги пойдут на дело”.
И я пошёл к начальнику связи нашей бригады, согласовал с ним заявку, мы учли интересы всех подразделений бригады, включая “Призрак”, привезли оборудование, оно пошло в работу. И “Призраку” тоже передали его часть оборудования.
Никто меня не спросил. Просто люди, видимо, ориентируясь на устройство своего собственного внутреннего мира, считают меня по-умолчанию говнюком, который хочет “отсидеться на гуманитарке” до конца войны, да ещё и “под шкуру к большому начальству залезть”. Когда так считают какие-то боксёры по переписке в интернете, мне на это наплевать. Когда так считают в батальоне, в котором я служу, в том числе мои командиры, я считаю это недопустимым.
В связи со всем этим, как я уже сказал, я заканчиваю заниматься “гуманитаркой”. Совсем и навсегда. Надеюсь, в скором времени окажусь, наконец, на фронте, на передовой.
Я очень немногого хочу в этой жизни.
Если бы я хотел спокойной жизни, я бы не занялся в 2005-м году тем, чем занялся.
Если бы у меня на первом месте в жизни была семья, я бы в 2016-м году бросил бы войну, не стал бы дальше втягиваться во всё это. Ну приезжал бы раз в год волонтёром, потешить ностальгию, а истории 2014-2015 гг стали бы просто органичной частью наших семейных баек про всевозможные приключения.
Деньги мне тоже не нужны. Все свободные деньги с зарплаты я трачу обратно на войну. Хотел бы заработать, не пошёл бы на войну или вернулся бы в Москву в нашу старую контору.
Жизнь сама мне тоже не критична. Победа важнее.
Кроме Победы мне нужна ещё одна только вещь - право иметь собственное достоинство. Право, когда тебя по-умолчанию считают гондоном те люди, которым ты изо всех сил стараешься помочь, сказать такому человеку “А иди-ка ты, мил человек, нахуй! Пожалуйста”. И сейчас я делаю примерно это самое. Возможно, при этом пострадают интересы какого-то количества нормальных людей, которым мы помогали, но я постараюсь свести этот вред к минимуму. За этот минимум я прошу у них прощения. Извините, иначе я в сложившейся ситуации не могу.
В начале 2020-го года, когда мне одни в лицо рассказывали, что “я тут только для гуманитарки, а воевать - нет”, а другие люди, с которыми вроде нормально общались, за глаза уверяли всех, что я выдумал своё участие во взятии Дебальцево, я тоже не выдержал. Кто ЖЖ читал, тот короткую публичную часть этого эпизода в конце февраля 2020-го помнит. Вот сейчас уже, извините, всё. С меня хватит.
Все текущие задачи по координации различных процессов я постараюсь далее замкнуть в обход себя. За помощью можно будет обращаться напрямую в КЦПН и в “ПриZрак Новороссии”.
С этого момента рабочее время я поделю на две примерно равные части. Половину времени я буду заниматься систематизацией и выкладкой отчётных материалов, их море скопилось невыложенных и хватит надолго, даже если заниматься этим целыми днями. Вторую половину времени я буду упорядочивать оставшиеся у меня “хвосты” больших грузов разных периодов, с ЗИПом, расходниками и всем прочим, чтобы без меня все всё могли найти, если потребуется.
Ну и, разумеется, проверю и подготовлю свой фронтовой шмурдяк к выезду.
[Горестно качая головой]
Дорогие друзья!
За прошедшие 3,5 часа мне поступило уже штук примерно 6-8 предложений перевестись из “Призрака” куда-то, где, цитируя каждого первого предлагающего, “у тебя будет та же степень свободы и возможность заниматься гуманитаркой”. И каждый первый предлагающий, разумеется, предлагал мне “не горячиться, остыть и всё как следует обдумать”. Хотя все, кто мне хоть сколько-нибудь близко знает, в курсе, что я все решения в своей жизни принимаю после длительного обдумывания, с холодной головой и в полном спокойствии. Даже когда это решение разбить лицо кому-нибудь.
Были и предложения уволиться из армии и заняться гуманитаркой вне штата, которые я тоже вынужден отклонить.
Всем, кто уже предложил мне что-то в таком духе или собирается предложить, хочу повторить ещё раз. Я собираюсь остаться на службе там, где служу сейчас, просто больше никогда не буду заниматься гуманитаркой и принимать на себя какие-то новые обязательства по ней или смежным с ней сферам. Никогда больше. Я раздам всё, что у меня есть сейчас, и всё. И связью я заниматься не буду больше никогда.
Любые предложения куда-то перевестись или уволиться я расцениваю как попытку отказать мне в той малости, о которой я писал. В сохранении мной небольшой частички человеческого достоинства.
Ну довелось мне служить вместе с некоторыми говнюками и интриганами. С кем не бывает. Это армия, а не институт благородных девиц, сколько служу - ни одной принцессы, какающей радугой, в армии не видел.
Если эти говнюки и интриганы свято уверены, что все на свете - такие же говнюки и интриганы, как они, и мотивации у всех такие же, как у них, нет никакой альтернативы в данной ситуации тому, чтобы доказать им обратное, отправившись на фронт. И пробыть там до гибели или Победы. У них на виду.
Общему делу это особо уже никак не повредит. Все самые важные дела уже сделаны, самые важные проекты запущены, и за сегодняшний день я уже практически все оставшиеся важные задачи перемкнул мимо себя, думаю до ночи закончить.
Апеллировавшим к моему здоровью я уже ответил, что готов к марш-броску наперегонки с любой группой новоприбывших добровольцев, и посмотрим, кто первый ляжет. Почему инфарктники и инсультники, которых уносят с полигонов на носилках, должны воевать, а я - нет, вы мне не объясните.
Предлагать мне помощь каким-то снаряжением для фронта тоже не надо. Я - тот самый чуть ли не единственный солдат ВС РФ, у которого всё есть. Потому что я это “всё” покупал со своих зарплат на протяжении всей службы с начала 2019-го года. Единственное что - я проебал свой наголовный фонарик Petzl в начале лета (Просто выпустил его из рук. Никогда не совершайте этой ошибки!), но уже заказал новый, чтобы иметь возможность отправить обратно доброму человеку подаренный мне в Москве почти такой же. Потому что нельзя без своего фонарика, добрый человек. Особенно если это Petzl.
Всё, пожалуйста не звоните мне больше и не пишите на эту тему, я вас очень прошу. Не стоит проявлять заботу о человеке в форме столь очевидного унижения, пусть и нечаянного.
[Снова горестно качая головой]
“Посмотри как ликует охранота!” - пишут мне люди. Да и хуй с ней, с охранотой в данном случае, потому что это классический случай, когда озалупливать её сейчас - только портить. Надо просто подождать закономерного самоозалупливания со временем. Шаровары-самосранцы - это диагноз.
Охранота мыслит как охранота. Она категорически уверена, что я сейчас или пытаюсь сбежать от ответственности за “незаконную гуманитарку” (Ха, восемь лет не бегал, сейчас решил. Наверное, потому что мне большой патриот России, папа двух юных американок, пригрозил.), или что я пытаюсь что-то себе выторговать. Или ещё что-то в таком духе.
Словом, люди мыслят в меру своей испорченности. Им самим чужда мысль о том, что можно, не находясь под какой-то страшной угрозой, покинуть тёплый домик с не менее тёплым сортиром и широкополосным интернетом ради того, чтобы спуститься в затопленный окоп под обстрел, взять лопату и начать копать дренаж, например. И это не так уж ненормально, кстати.
Того же покойного “Доброго”, москвича с хорошим заработком и без проблем с законом, до самой смерти многие считали “тайным ФСБшником” на полном серьёзе. Во-первых, он полностью отвечал их представлениям о чекисте, составленным по детским книжкам о Дзержинском, а во-вторых, “Как ещё объяснить, зачем он здесь сидит годами, не имея ничего, кроме нервотрёпки?” Никак.
Когда я в марте 2020-го, вусмерть с тем же “Добрым” разругавшись, вырвался на самый горячий участок фронта в ЛНР, меня другие бойцы тихонько спрашивали: - Ну эти-то (кивали на залётчиков из коп-команды, которых в тот пиздец присылали с бригады, помогать батальону “наступать лопатой”) понятно за что. А тебя за что сюда сослали? И делали такое очень типа понимающее лицо, когда я честно говорил, что сам долго требовал, чтобы меня отправили на фронт. Типа “Ну, мы верим”.
Мне же тем временем предстоит интереснейший поединок с админресурсом начальства разного уровня, вплоть до корпусного, которое будет пытаться не пустить меня на фронт. Поединок, характерный тем, что от меня для победы не потребует никаких вообще усилий.
Уволить меня нельзя. Наоборот, контракты всем, я так понимаю, будут продлять каждый год, пока война не кончится. Я только “за”. Единственное наказание, которое сейчас есть в арсенале начальства, отправка на фронт или в “Шторм”, меня более чем устраивает.
Если кто-то считает, что я врал, когда рассказывал недавно, что КЦПН к моему выбыванию более-менее устойчив, так я не врал, вот увидите. КЦПН свою работу благополучно продолжит.
Если кто-то считает, что “это такое самоубийство”, то опять же хер угадали. Посмотрим, что получится. У меня прекрасный новый броник, за который я вот как раз летом расплатился, я знаю, как себя вести на передовой, и в своём снаряжении я смогу пробежать дольше и быстрее, чем средний нынешний возрастной новобранец-доброволец в своём. Стреляю я лучше среднего. В 2020-м война у нас на участке была точно такая же как сейчас - фотографии “Гульдена-Лапки” того периода, сделанные с коптера, мало отличаются от того, что видно с коптеров сейчас, и по нам точно так же работал весь спектр вражеского вооружения, а с нашей стороны было перемирие и запрет на открытие огня. Так что шансы выжить даже выше, чем тогда. Поглядим.
Переставайте уже переживать, проехали.
[Снова горестно качая головой][Фиксируя голову от горестного раскачивания фейспалмом]
Только со второго раза, с заданного частным порядком вопроса, а крещёный ли я, я понял, что общественность озаботилась моей будущностью как-то совсем избыточно. Ну, это помимо того, что даже тот же Киба, который вроде бы меня немного знает, позиционирует произошедшее как какой-то мой нервный срыв и страдання.
Давайте я вам ещё раз объясню, вот совсем по слогам, по буквам.
Годами, занимаясь гуманитаркой и находясь при этом в штате подразделения, я прекрасно знал, что именно обо мне думают и говорят “за глаза”. В том числе те люди, с которыми у меня вроде бы были хорошие рабочие отношения.
Нервная система у меня прочнее многих, переживаний никаких возвышенных по этому поводу я давно уже не имел. Ну привыкли люди по себе, по своему внутреннему говну, судить о других, значит привыкли. Бывает. Все мы росли в разных условиях, у всех было разное окружение в разные периоды жизни.
В 2020-м году, когда мне по искренней синьке человек высказал, что он на самом деле обо мне думает, было то, что было, старожилы помнят по ЖЖ. Итог - с большим скандалом я тогда всё-таки прорвался на две недели в окопы на самый тяжёлый участок фронта в ЛНР, где каждый способный копать человек был важен и нужен. Закреплялось срочными фортработами взятие “Бассейна”, противник этим фортработам препятствовал, игнорируя все перемирия, позицию обстреливали из всего, что у них было, включая наш любимый ежедневный “обеденный” танк, который отстреливал по нам 7-8 выстрелов, прикрываясь от ответного ПТУРа мирным домиком и уезжал. На этот участок тогда “ссылали” “залётчиков” примерно также, как теперь ссылают в “шторма”.
Сейчас же я не погорячился и не разозлился. Я просто вполне здраво. взвешенно и с холодной головой считаю ниже своего достоинства дальше “заниматься гуманитаркой” в ситуации, когда за это я получаю громкие рассказы в лицо о том, что я забыл о батальоне и пытаюсь выслужиться перед бригадным начальством.
И любой, дорогие подписчики, любой из вас поступил бы точно так же, имей он хоть толику собственного достоинства. Без всяких “нервных срывов”, в рабочем порядке. А в моем случае это проклятое “собственное достоинство” - вообще всё, на что я ещё в жизни претендую, больше мне ничего не надо.
Разумеется, всё начальство, от батальонного до корпусного, отреагировало на эту ситуацию в точности так, как и следовало ожидать. По-армейски. Думаю, ещё примерно неделю они будут пытаться перехватить друг у друга “курицу, несущую золотые яйца”, просто ещё не очень понимая, что это для них это “курица”, а так-то вообще человек. И никаких рычагов заставить меня снова этим заниматься, у них нет. Вообще никаких. Никак. Всё. Закончили.
Так что спрашивать у меня, крещёный ли я, чтобы начинать молиться за то, чтобы меня не убило на передовой, во-первых, рано. Неделю, а то и две им ещё понадобится на то, чтобы понять, что больше нет никакой альтернативы тому, чтобы я воевал в пехоте. А за связью дальше можно будет напрямую обращаться в КЦПН к Акеле или к Грубнику, и связь приедет, всё будет как раньше. Ну, может быть, придётся несколько слов самим в телеграме написать и видеоотчёт самим снять. Это не сложно и не страшно, многие уже умеют.
Не стоит считать этих людей с их борьбой за “курицу” какими-то плохими людьми, которые хотят что-то поиметь с этих “золотых яиц”. Наоборот, это хорошие командиры, которым важно, чтобы выжили их бойцы. А связь - это один из важнейших факторов выживания. И неделю или две они будут свыкаться с мыслью, что дальше они смогут делать всё то же самое через других людей, а не через меня, с тем же эффектом.
Во-вторых, дорогие читатели. не надо молиться за меня вот ещё по какой причине, помимо моей некрещёности. Вне зависимости от того, кто и что и почему думает о том, был я на фронте или не был, как я воевал под Дебальцево и в Дебальцево и потом, в 2020-м, я там был, воевал вместе со всеми и имею отнюдь не нулевой военный опыт. И у меня есть всё необходимое военное снаряжение, тихо-спокойно собранное за годы службы.
Молитесь лучше за добровольцев-новобранцев со здоровьем куда похуже моего, за возрастных инфарктников-инсультников, которые, польстившись на “губернаторские подъёмные” записываются на контракт, а их потом уносят с первых же занятий на полигоне на носилках. Вот им, людям, к тому же, как правило, верующим, помощь боженькина будет как нельзя кстати.
А я почему-то больше полагаюсь на хороший бронежилет, старую стальную каску с той самой дуэли с Насоновым в 2005-м году и на свой РПК-74 82-го года выпуска, который большую часть жизни провел в оружейках и на складах, так что ствол, как и механизмы, сохранились в отличном состоянии, ну а прикипевший-приржавевший дульник мы спилили с Алексом и заменили на дожигатель.
К этому посту я приложу иллюстрации, которые уже выкладывал в ЖЖ - как выглядели к концу весны 2020-го позиции, куда мне удалось тогда вырваться. Каждое большое пятно на этих фотографиях, сделанных с коптера в апреле-мае 2020-го - свежая воронка, каждое маленькое - не очень свежая, уже “затянувшаяся” травой. По нам тогда летело всё, а мы отвечать не могли. А моё прибытие вообще началось с уникального аттракциона - мы, почти всем гарнизоном позиции, выскочили тушить горящую траву. Огонь подбирался к блиндажу с боеприпасами, так что не было другого выхода, кроме как выскочить толпой, быстро затоптать его, сбить лопатами, и убежать обратно в траншею. Что мы и сделали, успев до первых очередей из украинского ДШК - пулемётчик нас прозевал.
За выложенные тогда что комбатом, что мной фотографии мы получили сильнейший нагоняй от начальства, поскольку официально продолжалось “перемирие”. Писать о том, что “уважаемые партнёры” каждый день разбирают нас при помощи танковых орудий, запрещалось.
Кстати, об эмоциях. До предела умилил и практически расстрогал эпизод, случившийся на днях. Тот самый человек, который мне тогда, в 2020-м, по синему делу, рассказал, что он действительно обо мне думает, выслушав нынешнюю историю, сказал “Да, вот так, братуха. Говна ожидать надо прежде всего от близких. Переходи к нам в батальон, а?” Я чуть не прослезился там где стоял, чес слово.
Ну и сегодня была интересная попытка славного “болевого приёма”, проведённая людьми, которые предложили ещё мощнее помочь войскам со связью. Предложили гораздо большего, чем даже в истории, с которой всё началось, масштаба постоянные донаты на цифровизацию связи с условием, что заниматься ею буду именно я. Как человек, который не ворует и понимает, как сделать реально работающие системы. Ну типа, не буду я заниматься этим, связи не будет, все умрут. Не все, конечно, но очень многие.
Хорошая попытка.
Максимально вежливо я ответил, что всегда относился с большим уважением к праву наших жертвователей тратить свои честно заработанные деньги на то, что они считают нужным и так, как они считают нужным, в связи с чем надеюсь на понимание ими моих мотивов. Того, что я имею право отстаивать собственное достоинство.
Повторюсь ещё раз.
Уважаемые читатели с вопросами про крещёность и всё в таком духе! Молитесь, пожалуйста, за православных воинов старших возрастов, за тех, кого призовут в ближайшей мобилизации. Я в сравнении с ними - опытный воен с отличным здоровьем, к тому же прекрасно экипированный.
Уважаемые читатели, которые располагают какими-то средствами для пожертвований на благо русской армии! Есть КЦПН, есть “ПриZрак Новороссии”. Обе организации находятся в прямой живой связи с войсками и прекрасно справятся со всеми задачами без меня.
Уважаемые уговариватели “успокоиться и подумать”! Я спокоен, я был спокоен, я всегда спокоен. У меня идеальные нервы. Я как-то “на время”, на скорость, собирал модель корабля из 1000 деталей. А потом… сделал это ещё раз. Я могу в один присест перебрать 5 кило гречки, могу распутать абсолютно запутанную бухту на 500 метров полёвки, могу проковырять насквозь тюремную стенку заточкой, сделанной из обувного супинатора.
Всё. Решение принято.